Мистеры миллиарды - Страница 81

Справедливости ради надо сказать, что годы, проведенные в кеннедиевском семействе, закалили молодую женщину, выработали у нее твердый характер. Удары, обрушившиеся на семью, она встретила стойко и с достоинством. Убедившись после авиационной катастрофы, что жизни ее мужа уже не грозит опасность, Джоан повела активную избирательную кампанию, выступая на десятках митингов от имени запеленатого в гипс Эдварда Кеннеди, призывая избирателей отдать ему свои голоса. Эдвард острил в те дни: «Боюсь, что граждане Массачусетса выберут в сенат не Эдварда, а Джоан Кеннеди».

Осенью 1970 года Эдвард Кеннеди вел борьбу за свое переизбрание на пост сенатора от штата Массачусетс. Выборы эти имели для него особое значение — после ударов, нанесенных ему политическими противниками — мы еще коснемся этого, — исход выборов в Массачусетсе решал вопрос о всей его дальнейшей политической карьере.

Поздно вечером 3 ноября «клан Кеннеди» почти в полном составе — отсутствовала только мать — собрался на 14-м этаже бостонского отеля «Паркер хауз», ожидая исхода голосования. Здесь были Эдвард с Джоан и тремя детьми, Этель Кеннеди со старшими сыновьями, а также сестры Юнис и Джин с мужьями и детьми. Клан вновь демонстрировал свою сплоченность и решимость добиваться своего.

Отель был оцеплен усиленными нарядами полиции. При выходе из лифта полицейские, переодетые в штатское, тщательно обыскали меня, хотя при мне был соответствующий, подписанный самим Эдвардом Кеннеди пропуск. Детективы в форме и без формы находились и в самом зале у всех дверей, и на черной лестнице. Тень лос-анджелесского отеля «Амбассадор» явно лежала на этом зале бостонской гостиницы «Паркер хауз». Джоан жалась к Этель Кеннеди, все время поглядывая в зал настороженными глазами, словно отыскивая в нем кого-то.

— Честно говоря, я постоянно боюсь, что Тэда убьют, как Джека и Бобби, — признается она. — Хотите услышать нечто ужасное? Несколько месяцев назад мы летели в самолете, и сидевший сзади ребенок проколол воздушный шарик, который лопнул с громким треском. Тэд резко вздрогнул и вобрал голову в плечи. Как это ужасно! Лопается шарик, а мой муж думает, что в него стреляют. Значит, он всегда живет с этой мыслью.

Нет, не только Даллас — «уютное местечко». Таким «уютным местечком» стала ныне вся Америка. Демократическая страна, где политический деятель весьма умеренного буржуазного толка, вызвавший почему-либо неудовольствие правых, все время живет с ощущением зайца на охоте!

Но в дни, когда Эдвард Кеннеди делал первые шаги на политическом поприще, все казалось легким и доступным. Первая по-настоящему крупная кампания, в которой ему довелось принимать участие, были президентские выборы 1960 года. Старший брат поручил ему 11 западных штатов, в которых Тэдди агитировал за Джона Кеннеди, доказывая избирателям его неоспоримые преимущества перед Ричардом Никсоном. Сидя за штурвалом маленького самолета, он метался из штата в штат, из города в город, выступая с десятками речей, призывая, обещая, улещивая.

Вспоминая те дни, Эдвард рассказывает об эпизоде с лыжным трамплином. На первый взгляд эпизод вполне малозначителен, но в нем проглядываются уже тогда начавшие обнаруживать себя качества, сделавшие последнего из братьев заметной политической фигурой Америки. В воскресный день младший Кеннеди приехал посмотреть прыжки с трамплина в одном из городков штата Висконсин.

— Мне никогда не приходилось прыгать с трамплина, — рассказывает Кеннеди, — и я решил подняться на его вершину, просто чтобы посмотреть оттуда на это красивое зрелище. Внезапно я услышал, как диктор объявил по радио: «На трамплине находится младший брат кандидата на пост президента Эдвард Кеннеди. Если мы ему похлопаем, может быть, он совершит свой первый прыжок». У меня похолодела спина. Первым моим движением было поскорее уйти отсюда. Но испугался, что подведу брата. И, махнув рукой на все, я нацепил лыжи, и, зажмурившись — будь что будет, — прыгнул».

В 1962 году, когда Джон находился уже в Белом доме, а второй из братьев занимал пост генерального прокурора, министра юстиции, Джозеф Кеннеди решил, что его младший сын должен получить свою долю политического пирога, и объявил на семейном совете, что Тэд будет бороться за освобожденное Джоном место сенатора от Массачусетса. Надо сказать, что это решение не вызвало тогда особого восторга старших братьев. Уж слишком смахивало оно на доходящую до неприличия семейственность. И без того враги и завистники президента муссировали слухи о том, что Америке-де грозит создание правящей династии. «Претензия Тэдди на место в сенате в возрасте 30 лет, — писала в те дни «Нью-Йорк тайме», — считается многими публичным оскорблением, фанфаронством и самонадеянностью. Похоже, что это в конце концов будет стоить президенту в сенате потери голосов больше, нежели Тэдди сможет когда-либо возместить ему».

Но старик был упрям, да и младший из братьев, не отличаясь политическим смирением, отнюдь не выказывал желания обретаться в тени старших. Одним словом, президенту пришлось уступить.

И вновь клан Кеннеди взялся за политический бизнес. Основным организатором кампании молодого Кеннеди — ни Джон, ни Роберт в силу их официального положения не могли в открытую агитировать за брата — стал Стивен Смит, муж Джин Кеннеди, которому старый Джозеф разрешил на это время отложить в сторону руководство семейными деловыми компаниями.

Бывают в жизни ситуации, которые, придумай их драматург для своей пьесы, были бы названы критиками «нарушением жизненной правды». Политическая история «клана Кеннеди» тем не менее наполнена такими будто бы искусственно сконструированными драматическими ситуациями. Одна из них, правда на сей раз более забавная, нежели драматичная, имела место и в этой кампании. Противником Эдварда Кеннеди на выборах в сенат был политик по фамилии Лодж, — не случайно эта кампания получила наименование «битвы династий», — династии Лоджей и династии Кеннеди.