Мистеры миллиарды - Страница 47

В Америке вышла любопытная книжка под красноречивым названием «Небезопасно при любой скорости». Написавший ее Рульф Нейдер убедительно доказывает, что «Дженерал моторе» и другие компании стремятся увеличить скорость выпускаемых машин за счет их безопасности. Примечателен для американских нравов ответ компании на эту критику. О, они отнюдь не стали тратить деньги на устранение технических погрешностей конструкций. Было ассигновано 7 тысяч долларов для найма частных детективов, которым вменили в обязанность установить слежку за автором книги и добыть компрометирующие данные по линии его знакомства с женщинами или чего-нибудь в таком роде. Что же касается безопасности автомобиля, то она остается на том же уровне. Дело приняло настолько опасный оборот, что создали специальную сенатскую подкомиссию во главе с влиятельным сенатором Рибиковым, которой было поручено обсудить вопрос об улучшении конструкции легковых автомашин и повышении их надежности. Проблему обсудили, комиссия родила пространный доклад, и он пылится на полках библиотеки конгресса. Что касается катастроф, то они возрастают в прежнем угрожающем темпе.

...Но в тот день почему-то не хотелось думать обо всем этом. Мы ехали в Вашингтон. Однообразие скорости время от времени прерывалось контрольно-пропускными пунктами. В нескольких местах по дороге в Вашингтон машина упиралась в гребешок турникетов, около каждого из которых в будке восседает страж в фуражке с кокардой. Это означает: «Раскошеливайтесь». Опускайте стекло машины и отдавайте монету — иногда полтинник, иногда и доллар. После этого можете ехать дальше.

Поначалу во время таких вот «вынужденных посадок» мы ворчали, досадуя по поводу «этих чертовых порядков». Однако потом задумались — так ли уж это плохо? И вообще, что лучше — платить и ездить по хорошим дорогам или не платить, но трястись на ухабах, губить технику, ставить под сомнение целесообразность и экономичность автомобильного транспорта в хозяйстве, наконец, просто вытрясать к чертям душу.

Когда бизнес делается на переломанных костях жертв автомобильного движения и корыстной жадности автопромышленников — это отвратительно и подлежит разоблачению. Противно, когда на естественной человеческой потребности передвигаться, «охоте к перемене мест» наживается какой-нибудь толстосум — хозяин частной автострады. А таких в Америке немало. На наш привычный взгляд, это противоестественно. Но когда трезвый расчет и практическая сметка превращают автомобильную дорогу в рентабельное предприятие, то здесь стоит подумать и подсчитать.

В самом деле, плата за проезд существует не только на частных, но и на федеральных автострадах, дорогах, принадлежащих властям штатов. В этих случаях деньги, взимаемые с автомашин, в значительной части идут на поддержание в хорошем состоянии существующих дорог и на строительство новых. Здесь доходы обращаются на пользу дела. Следовательно, плата за пользование автострадой не является предосудительной сама по себе. Дело лишь в том, куда идут деньги: в карман частного предпринимателя — в таком случае он обворовывает общество — или властям, которые тратят их на поддержание транспортной системы в хорошем состоянии. Тогда это обществу на пользу.

Если очистить опыт американцев от капиталистического духа наживы и эксплуатации, то, быть может, наши экономисты и хозяйственники найдут в нем рациональное зерно, тот самый материальный стимул, который поможет нам быстрее решить проблему нехватки хороших дорог, столь необходимых отечественному народному хозяйству. Во всяком случае, это не стоит отвергать с порога.

«Милашка Фитц» танцует джигу

Ровно в назначенный час мы подошли к массивному, светлого камня новому зданию американского сената, в котором была расположена официальная резиденция сенатора от штата Нью-Йорк. Именно этот штат с 1964 года представлял на Капитолии ушедший ради этого с поста министра юстиции брат покойного президента. Минуем массивные двери — о нашем приходе предупреждены, — проходим мимо привратника, цепким взглядом провожающего нас. Несколько шагов по длинному коридору первого этажа, по обе стороны которого двери с сенаторскими фамилиями. Слева на двери табличка с надписью: «Р. Кеннеди». Входим. Небольшая комната, тесно заставленная столами. На столах бумаги, за столами девицы секретарского вида. За перегородкой матового стекла несколько человек. Чувствуем на себе их очень внимательные взгляды. Следующая комната — снова секретари. О нас докладывают, и мы входим в кабинет сенатора.

Навстречу из-за стола выходит Роберт Кеннеди, среднего роста, в белой рубашке, рукава которой закатаны выше локтя, и темном галстуке. Он предлагает нам стулья, сняв со спинки одного из них висевший на нем пиджак и небрежным движением швырнув его куда-то позади себя. Пока шел обмен первыми вежливыми фразами, я незаметно рассматривал собеседника, оглядывал кабинет. Нередко какая-нибудь деталь обстановки, манера держаться могут сказать о человеке много больше длинной беседы. Помню, первое впечатление тогда было: сенатор выглядит удивительно молодо. Как-то не вязалась известность одной из ведущих фигур Вашингтона с почти мальчишеским видом человека, усевшегося напротив нас за письменный стол, задрав ноги.

Позже я понял, что это не столько молодость, сколько моложавость. Есть такие лица, которые до седых волос выглядят по-мальчишьи. Кстати, о седине — ее немало было в пышной шевелюре нашего собеседника. Просто на фоне золотистых с рыжинкой волос ее не сразу можно было заметить, как не сразу удалось обнаружить, что вроде бы простая с пробором его прическа была плодом искусных парикмахерских ухищрений.